История белгородской. Белгородская область.История Белгородской области

В апреле 1921 года в газете «Нью-Йорк Таймс» сообщалось, что на счет Ленина в одном из швейцарских банков только в 1920 году поступило 75 миллионов франков, на счетах Троцкого было 11 миллионов долларов и 90 миллионов франков, Зиновьева и Дзержинского - по 80

Источники финансирования русской революции 1917 года и ее главных идеологов занимали историков на протяжении многих лет. Интересные факты были обнародованы в 2000-е годы, после того, как рассекретили некоторые документы из немецких и советских архивов. Исследователи биографии Владимира Ульянова (Ленина) не раз отмечали, что вождь мирового пролетариата не был щепетильным в вопросе получения денег на раздувание «революционного пожара». Кому было выгодно разжигание гражданской войны в России, как немецкие и американские банкиры финансировали большевиков - читайте в нашем материале.

Внешний интерес

Одной из главных причин начала революционных волнений в России в начале XX века стало участие страны в Первой мировой войне. Не имевший на тот момент аналогов международный вооруженный конфликт был следствием усилившихся противоречий между крупнейшими колониальными державами, сформировавшимися в Антанту (Великобритания, Франция, Россия) и Тройственный союз (Германия, Австро-Венгрия, Италия).

Сторонники теории заговоров отмечают также, что у британских и американских банкиров и промышленников был свой интерес в этой войне - разрушение старого мирового порядка, свержение монархий, развал Российской, Германской и Османской империй и захват новых рынков.

Впрочем, удары по российскому самодержавию из-за рубежа наносились еще до глобального мирового конфликта. В 1904 году началась Русско-японская война, деньги на которую Стране восходящего солнца ссудили американские банкиры - Морганы, Рокфеллеры. Японцы в 1903-1904 годах сами тратили огромные суммы на различные провокации политического толка в России.

Но и здесь не обошлось без американцев: колоссальную по тем временам сумму в 10 миллионов долларов ссудила банковская группа американского финансиста еврейского происхождения Якова Шиффа. Будущие вожди революции не брезговали этими деньгами, руководствуясь принципом «враг моего врага - мой друг». Врагами при этом были все, кто противостоял в России реакционным силам.

Разрушительные процессы

В результате войны с японцами Российская империя проиграла борьбу за доминирование на Дальнем Востоке и в Тихом океане. Согласно условиям заключенного в сентябре 1905 года Портсмутского мира, Японии отходил Ляодунский полуостров вместе с веткой Южно-Маньчжурской железной дороги, южная часть острова Сахалин. Кроме того, Корея была признана сферой влияния Японии, русские вывели свои войска из Маньчжурии.

На фоне поражений Российской империи на полях сражений в стране зрело недовольство внешней политикой и социальным устройством государства. Разрушительные процессы внутри российского общества начались еще в конце XIX столетия, но лишь в начале XX века набрали силу, способную сокрушить империю, без одобрения которой еще недавно «не могла выстрелить ни одна пушка в Европе».

Генеральная репетиция революции 1917 года состоялась в 1905-м после известных событий 9 января, вошедших в историю как Кровавое воскресенье - расстрел императорскими войсками мирной демонстрации рабочих во главе со священником Гапоном. Стачки и многочисленные выступления, волнения в армии и на флоте вынудили Николая II учредить Государственную думу, что несколько разрядило обстановку, но в корне проблемы не решило.

Война пришла

К 1914 году, началу Первой мировой войны, реакционные процессы в России уже носили системный характер - по всей стране развернулась большевистская пропаганда, издавалась многочисленные антимонархические газеты, печатались революционные листовки, стачки и митинги рабочих приобретали массовый характер.

Глобальный вооруженный конфликт, в который оказалась втянута Российская империя, сделал невыносимым и без того непростое существование рабочих и крестьян. В первый год войны выпуск и продажа товаров народного потребления сократились в стране на четверть, во второй - на 40%, в третий - более чем вполовину.

За военные годы снизилась более чем вдвое, обувь и одежда подорожали за это время в 3−4 раза. К 1917 году рацион питания рабочих на заводах и фабриках стали именовать «голодным».

«Таланты» и их поклонники

К февралю 1917 года, когда «народные массы» в Российской империи окончательно созрели для свержения самодержавия, Владимир Ленин (Ульянов), Лев Троцкий (Бронштейн), Матвей Скобелев, Моисей Урицкий и другие вожди революции уже много лет жили за границей. На какие же деньги все это время существовали на чужбине, причем весьма недурно, идеологи «светлого будущего»? И кто спонсировал вождей пролетариата помельче, оставшихся на Родине?

Не секрет, что радикальное большевистское крыло Российской социал-демократической рабочей партии (РСДРП) добывало деньги на борьбу с буржуями-капиталистами далеко не всегда законными методами, вернее сказать, зачастую незаконными. Помимо пожертвований от альтруистов и провокаторов, таких как крупный промышленник Савва Морозов или дядя Троцкого банкир Абрам Животовский, обычным для большевиков делом были экспроприации (или, как их называли, «эксы»), то есть грабежи. В них, кстати, принимал активное участие будущий советский лидер - Иосиф Джугашвили, вошедший в историю под фамилией Сталин.

Друзья революции

С началом Первой мировой войны начинается новый подъем революционного движения в России, питаемый в том числе деньгами из-за рубежа. В этом помогали родственные связи действовавших в России революционеров: у Свердлова в США жил брат-банкир, дядя скрывавшегося за границей Троцкого - ворочал миллионами в России.

Важную роль в развитии революционного движения сыграл Израиль Лазаревич Гельфанд, больше известный как Александр Парвус. Он был выходцем из Российской империи, имел связи с влиятельными финансовыми и политическими кругами Германии, а также с немецкой и английской разведкой. По некоторым данным, именно этот человек одним из первых обратил внимание на русских революционеров Ленина, Троцкого, Маркова, Засулич и других. В начале 1900-х он помогал выпускать газету «Искра».

Очередным верным «другом русских революционеров» стал один из лидеров австрийской социал-демократии Виктор Адлер. Именно к нему в 1902 году направился сбежавший из сибирской ссылки Лев Бронштейн, бросивший на Родине жену с двумя маленькими детьми. Адлер, впоследствии разглядевший в Троцком гениального демагога и провокатора, снабдил гостя из России деньгами и документами, благодаря чему будущий нарком по военным и морским делам РСФСР успешно добрался до Лондона.

Там в это время под фамилией Рихтер жили Ленин и Крупская. Троцкий ведет пропагандистскую деятельность, выступает на собраниях социал-демократических кружков, пишет в «Искру». Спонсорами острого на язык молодого журналиста выступает партийное движение и состоятельные «соратники по борьбе». Год спустя Троцкий-Бронштейн в Париже встречает свою будущую гражданскую жену - уроженку Одессы Наталью Седову, также увлекавшуюся марксизмом.

Весной 1904 года Троцкого приглашает к себе в гости в имение под Мюнхеном Александр Парвус. Банкир не только вводит его в круг европейских сторонников марксизма, посвящает в планы мировой революции, но и разрабатывает с ним идею создания Советов.

Парвус также одним из первых предскажет неизбежность Первой мировой войны за новые источники сырья и рынки сбыта. Троцкий, к тому времени ставший заместителем председателя Петербургского совета рабочих депутатов, вместе с Парвусом принимал участие в революционных событиях 1905 года в Петрограде, которые, к их огорчению, так и не привели к свержению самодержавия. Оба были арестованы (Троцкого приговорили к вечной ссылке в Сибирь) и оба вскоре бежали за границу.

После событий 1905 года Троцкий обосновался в Вене, щедро спонсируемый своими друзьями-социалистами, жил на широкую ногу: сменил несколько шикарных квартир, стал вхож в высшие социал-демократические круги Австро-Венгрии и Германии. Еще одним спонсором Троцкого стал немецкий теоретик австромарксизма Рудольф Гильфердинг, при его поддержке Троцкий издавал в Вене реакционную газету «Правда».

Деньги не пахнут

Во время начала Первой мировой войны Ленин и Троцкий находились на территории Австро-Венгрии. Их, как российских подданных, чуть было не арестовали, но за вождей революции вступился Виктор Адлер. В результате оба выехали в нейтральные страны. Германия и США к войне готовились: в Америке к власти пришел близкий воротилам финансового мира президент Вудро Вильсон и была создана Федеральная резервная система (ФРС), во главе немецких спецслужб поставили бывшего банкира Макса Варбурга. Под контролем последнего в Стокгольме в 1912 году был создан «Ниа-банк», позднее финансировавший деятельность большевиков.

После неудавшейся революции 1905 года какое-то время революционное движение в России оставалось почти без «подпитки» из-за границы, а пути его главных идеологов - Ленина и Троцкого - разошлись. Значительные суммы стали поступать после того, как Германия увязла в войне, и вновь во многом благодаря Парвусу. Весной 1915 года он предложил германскому руководству план разжигании в Российской империи революции, чтобы вынудить русских выйти из войны. В документе описывалось, как организовать антимонархическую кампанию в прессе, вести подрывную агитацию в армии и на флоте.

План Парвуса

Ключевая роль в плане свержения самодержавия в России отводилась большевикам (хотя окончательное размежевание в РСДРП на большевиков и меньшевиков произошло только весной 1917 года). Парвус призывал «на фоне проигрываемой войны» направить негативные чувства российского народа против царизма. Он также одним из первых предложил поддержать сепаратистские настроения на Украине, заявляя, что образование независимой Украины «можно рассматривать и как освобождение от царского режима, и как решение крестьянского вопроса». План Парвуса стоил 20 миллионов марок, из которых германское правительство в конце 1915 года согласилось ссудить миллион. Какая сумма из этих денег дошла до большевиков, неизвестно, поскольку, как небезосновательно полагали в германской разведке, часть денег была прикарманена Парвусом. Часть этих денег точно дошла до революционной кассы и была израсходована по назначению.

Известный социал-демократ Эдуард Бернштейн в статье, опубликованной в 1921 году в газете «Форвертс», утверждал, что Германия выплатила большевикам более 50 миллионов золотых марок.

Двуликий Ильич

Керенский утверждал, что соратникам Ленина из кайзеровской казны поступило в общей сложности 80 миллионов. Средства перечислялись в том числе через «Ниа-банк». Сам Ленин не отрицал, что брал деньги у немцев, но конкретных сумм никогда не называл.

Тем не менее в апреле 1917 года большевики издавали 17 ежедневных газет общим еженедельным тиражом 1,4 миллиона экземпляров. К июлю количество газет увеличилось до 41, а тираж вырос до 320 тысяч в день. И это не считая многочисленных листовок, каждый тираж которых обходился в десятки тысяч рублей. Тогда же Центральный Комитет партии приобрел типографию за 260 тысяч рублей.

Правда, были у большевистской партии и другие источники дохода: помимо уже упоминавшихся грабежей и разбоя, а также членских взносов самих партийцев (в среднем 1−1,5 рубля в месяц), деньги приходили с совершенно неожиданной стороны. Так, генерал Деникин докладывал, что командующий Юго-Западным фронтом Гутор открыл кредит в 100 тысяч рублей на финансирование большевистской прессы, а командующий Северным фронтом Черемисов субсидировал из казенных денег издание газеты «Наш путь».

После Октябрьской революции 1917-го финансирование большевиков по разным каналам продолжилось.

Сторонники теории заговоров утверждают, что материальную поддержку русским революционерам оказывали структуры крупных финансистов и банкиров-масонов вроде Рокфеллеров и Ротшильдов. В документах секретной службы США, датированных декабрем 1918 года, отмечалось, что крупные суммы для Ленина и Троцкого шли через вице-президента ФРС Пола Варбурга. Еще миллион долларов руководители ФРС попросили у финансовой группы Моргана - для экстренной поддержки советского правительства.

Тэги: Ленин, революция, деньги

Откуда доставал Владимир Ильич сумасшедшие деньги на партийную деятельность накануне революции и в ее начале? За последние десятилетия опубликованы интересные материалы на эту тему, однако до сих пор многое остается непонятным…

Сюжеты, связанные с темой «Ленин, деньги и революция», — неисчерпаемы и для историка, и для психолога, и для сатирика. Ведь человек, который призывал после полной победы коммунизма делать из золота унитазы в публичных сортирах, который никогда не зарабатывал на собственную жизнь тяжелым трудом, даже в тюрьме и в ссылке не бедствовал и, казалось, не знал, что такое деньги, в то же время сделал огромный вклад в теорию товарно-денежных отношений.

Чем именно? Не своими брошюрами и статьями, конечно, а революционной практикой. Именно Ленин ввел в 1919 — 1921 году в революционной России безденежный натуральный продуктообмен между городом и селом. Следствием этого стал полный крах экономики, паралич сельского хозяйства, массовый голод и — в результате — массовые восстания против власти РКП (б). Тогда-то, незадолго до смерти, Ленин понял, наконец, значимость денег и начал НЭП — эдакий «управляемый капитализм» под контролем Коммунистической партии.

Но сейчас речь не об этих самих по себе интересных сюжетах, а о другом. О том, откуда доставал Владимир Ильич сумасшедшие деньги на партийную деятельность накануне революции и в ее начале. За последние десятилетия опубликованы интересные материалы на эту тему, однако до сих пор многое остается непонятным. Например, в начале ХХ века на подпольную газету «Искра» деньги давал таинственный доброжелатель (индивидуальный или коллективный), зашифрованный в документах РСДРП как «Калифорнийские золотые прииски». На взгляд некоторых исследователей, речь идет о поддержке радикальных русских революционеров американскими банкирами-евреями, по большей части выходцами из Российской империи, и их потомками, ненавидевшими царское правительство за его официальный антисемитизм. Во время революции 1905 — 1907 годов большевиков спонсировали американские нефтяные корпорации с целью устранить с мирового рынка конкурентов (а именно — нефтяной картель Нобеля из Баку). В те же годы, по его собственному признанию, большевикам давал деньги американский банкир Яков Шифф. А еще — сызранский фабрикант Ермасов и подмосковный купец и промышленник Морозов. Потом одним из финансистов большевистской партии стал Шмит, хозяин мебельной фабрики в Москве. Интересно, что и Савва Морозов, и Николай Шмит в конце концов покончили жизнь самоубийством, а значительная часть их наследства досталась большевикам. И, конечно, достаточно большие средства (сотни тысяч тогдашних рублей или десятки миллионов гривен, по нынешней покупательной способности) добывались в результате так называемых эксов, а проще — грабежей банков, почтовых отделений, вокзальных касс. Во главе этих акций стояли два персонажа с воровскими прозвищами Камо и Коба — то есть Тер-Петросян и Джугашвили.

Однако сотни тысяч и даже миллионы рублей, вложенные в революционную деятельность, могли лишь пошатнуть Российскую империю, несмотря на все ее слабые места — слишком крепкое было строение. Но только в мирное время. С началом Первой мировой войны перед большевиками открылись новые финансово-политические возможности, которыми они успешно воспользовались.

… 15 января 1915 года немецкий посол в Стамбуле доложил в Берлин о встрече с российским подданным Александром Гельфандом (он же Парвус), активным участником революции 1905 — 1907 годов и владельцем крупной торговой фирмы. Парвус познакомил немецкого посла с планом революции в России. Его немедленно пригласили в Берлин, где он встречался с влиятельными членами Кабинета министров и советниками канцлера Бетман-Гольвега. Парвус предложил передать ему значительную сумму: во-первых, на развитие национального движения в Финляндии и Украине; во-вторых, в поддержку большевиков, проповедовавших идею поражения Российской империи в несправедливой войне ради свержения «власти помещиков и капиталистов». Предложения Парвуса были приняты; по собственноручному распоряжению кайзера Вильгельма ему выдали два миллиона марок в качестве первого вклада в «дело русской революции». Потом были и следующие денежные вливания, и не одно. Так, согласно расписке Парвуса, 29 января того же 1915 года он получил миллион рублей в российских банкнотах для развития революционного движения в России. Деньги поступали с немецкой педантичностью.

В Финляндии и Украине агенты Парвуса (и немецкого генштаба) оказались фигурами второго, если не третьего ряда, поэтому их влияние на процессы обретения независимости этими странами оказалось незначительным по сравнению с объективными процессами нациестроительства в Российской империи. А вот с Лениным Парвус-Гельфанд не промахнулся. Парвус, по его словам, рассказал Ленину, что революция в этот период возможна только в России и только в результате победы Германии; в ответ Ленин отправил своего доверенного агента Фюрстенберга (Ганецкого) для тесного сотрудничества с Парвусом, которое и продолжалось до 1918 года. Другая сумма от Германии, не настолько значительная, пришла к большевикам через швейцарского депутата Карла Моора, — но здесь речь шла всего о 35 тысячах долларов. Текли деньги и через банк «Ниа» в Стокгольме; согласно приказу Немецкого имперского банка №2754, в этом банке были открыты счета Ленина, Троцкого, Зиновьева и других большевистских вождей. А приказ №7433 от 2 марта 1917 года предусматривал оплату «услуг» Ленина, Зиновьева, Коллонтай и других за публичную пропаганду мира в России, где только что была свергнута царская власть.

Грандиозные денежные суммы использовались эффективно: у большевиков были свои газеты, распространяемые бесплатно, в каждом уезде, в каждом городе; по всей России действовали десятки тысяч их профессиональных агитаторов; совершенно открыто формировались отряды Красной гвардии. Конечно, немецким золотом здесь не обошлось. Хоть у «бедного» политэмигранта Троцкого, который в 1917 году возвращался из Америки в Россию, таможня в городе Галифакс (Канада) и изъяла 10 тысяч долларов, понятно, что какие-то немалые деньги от банкира Якова Шиффа он переправил своим единомышленникам. Еще больше средств давала «экспроприация экспроприаторов» (проще, грабеж богатых людей и учреждений), начатая с весны 1917 года. Задумывался ли кто-нибудь, по какому праву большевики заняли в Петрограде дом-дворец балерины Кшесинской и Смольный институт?

Но вообще русская демократическая революция разразилась в начале весны 1917 года неожиданно для всех политических субъектов внутри империи и за ее пределами. Это был стихийный процесс настоящей народной самодеятельности как в Петрограде, так и на национальных окраинах государства. Достаточно сказать, что за месяц до начала революции лидер большевиков Ленин, пребывавший в эмиграции в Швейцарии, публично выразил сомнение в том, что политики его поколения (то есть 40 — 50-летние) доживут до революции в России. Однако именно радикальные российские политики быстрее других перестроились и оказались готовыми «оседлать» революцию — пользуясь, как уже было сказано, немецкой поддержкой.

Русская революция не была случайностью, даже удивительно, что она не началась, скажем, на год раньше. Все социальные, политические и национальные проблемы в империи Романовых уже тогда обострились до предела, и это при том, что с формально-экономической стороны промышленность динамично развивалась, запасы оружия, боеприпасов и амуниции существенно увеличились. Однако крайняя неэффективность центральной власти и коррумпированность элиты, неминуемые в условиях самодержавия, сделали свое дело. А дальше целенаправленное разложение армии, подрыв тыла, саботаж попыток конструктивного решения назревших проблем вместе с неизлечимым шовинистическим централизмом практически всех великороссийских политических сил очень обострили кризис.

Во время кампании 1917 года войска Антанты должны были весной одновременно перейти в генеральное наступление на всех европейских фронтах. Но российская армия оказалась неготовой к наступлению, следовательно, апрельские атаки англо-французских войск в районе Реймса потерпели поражение, потери убитыми и раненными превысили 100 тысяч человек. В июле российские войска предприняли попытку перейти в наступление на Львовском направлении, однако, в итоге вынуждены были отступить с территории Галичины и Буковины, а на севере почти без боя сдали Ригу. И, наконец, битва около поселка Капоретто в октябре привела к катастрофе итальянской армии. 130 тысяч итальянских солдат погибли, 300 тысяч сдались в плен, и только срочно переброшенные с территории Франции на автомобилях английские и французские дивизии смогли стабилизировать фронт и не допустили выхода Италии из войны. И, наконец, после ноябрьского переворота в Петрограде, когда к власти пришли большевики и левые эсеры, на Восточном фронте сначала де-факто, а затем и де-юре было объявлено перемирие, причем не только с Россией и Украиной, но и с Румынией.

В таких переменах на Восточном фронте существенную роль сыграли средства, которые Германия выделяла на подрывную работу в тылу российской армии. «Военные операции на Восточном фронте, подготовленные в крупных масштабах и выполненные с большим успехом, были поддержаны значительной подрывной деятельностью внутри России, которую вело Министерство иностранных дел. Нашей главной целью в этой деятельности было дальнейшее усиление националистических и сепаратистских настроений и обеспечение поддержки революционных элементов. Мы и сейчас продолжаем эту деятельность и завершаем соглашение с политическим отделом Генштаба в Берлине (капитан фон Хюльзен). Наш совместный труд дал весомые результаты. Без нашей постоянной поддержки большевистское движение никогда не смогло бы достичь такого размаха и влияния, каким оно сейчас обладает. Все говорит о том, что это движение будет расти и в дальнейшем ». Это слова статс-секретаря иностранных дел Германии Рихарда фон Кюльмана написаны им 29 сентября 1917 года, — за полтора месяца до большевистского переворота в Петрограде.

Фон Кюльман знал, о чем писал. Ведь он был активным участником всех тех событий, чуть позже он вел мирные переговоры с большевистской Россией и Украинской Народной Республикой в Бересте в начале 1918 года. Через его руки проходили большие деньги, десятки миллионов марок; он имел контакты с рядом главных персонажей этой исторической драмы.

«Имею честь просить Вашу Эксцеленцию предоставить сумму в 15 миллионов марок в распоряжение Министерства иностранных дел на предмет политической пропаганды в России, отнесши эту сумму к параграфу 6, секция ІІ Чрезвычайного бюджета. В зависимости от того, как будут развиваться события, хотел бы заранее обговорить возможность снова обратиться к Вашей Эксцеленции в ближайшем будущем на предмет предоставления дополнительных средств», — писал фон Кюльман 9 ноября 1917 года.

Как видим, только поступило сообщение о перевороте в Петрограде, который потом назовут Великой Октябрьской революцией, как кайзерская Германия выделяет новые средства на пропаганду в России. Эти средства идут, в первую очередь, на поддержку большевиков, которые сначала разложили армию, а затем вывели Российскую республику из войны, освободив таким образом миллионы немецких солдат для операций на Западе. Однако до сих пор за ними сохраняется имидж бескорыстных революционеров, романтиков-марксистов. До сих пор не только штатные, так сказать — адепты идей марксизма-ленинизма, но и некоторое количество внепартийной левой интеллигенции убеждено: Владимир Ленин и его единомышленники были искренними интернационалистами и высоконравственными борцами за народное дело.

Вообще интересная складывается ситуация: есть изданные Оксфордским университетом в 1958 году тайные документы Министерства иностранных дел кайзеровской Германии, откуда взяты телеграммы Рихарда фон Кюльмана и где можно найти десятки не менее красноречивых текстов времен Первой мировой войны, свидетельствующих об огромной финансовой и организационной помощи, которую немецкие власти оказали большевикам. Цель Германии была очевидна. Радикальные революционеры подорвут боевой потенциал одного из главных противников центральных государств, в которые входила и Германия, в войне — то есть Российской империи. Опубликованы десятки книг на эту тему, где собраны другие убедительные свидетельства. Но до сих пор не только историки-коммунисты, но и многие исследователи либерального направления отрицают исторические самоочевидности.

По подсчетам экспертов, кайзеровская Германия всего на так называемую мирную пропаганду потратила во время войны не менее 382 миллионов марок. Колоссальная сумма, как на тогдашние деньги.

И снова свидетельствует статс-секретарь МИД Рихард фон Кюльман.

«Лишь тогда, когда большевики начали получать от нас постоянный приток фондов через разные каналы и под разными вывесками, они стали в состоянии поставить на ноги свой главный орган — «Правду», вести энергичную пропаганду и значительно расширить узкий в начале базис своей партии». (Берлин, 3 декабря 1917 года). И действительно: число членов партии через год после свержения царизма выросло в 100 раз!

Что же касается позиции самого Ленина, то руководитель военной разведки Германии времен Первой мировой войны полковник Вальтер Николаи так отозвался о нем в своих мемуарах: «… Я не знал на то время, как и любой другой, ничего о большевизме, а о Ленине мне было только известно, что он живет в Швейцарии как политический эмигрант «Ульянов», предоставлявший моей службе ценную информацию о положении в царской России, против которой он боролся».

Иными словами, без постоянной помощи с немецкой стороны большевики вряд ли стали бы одной из ведущих российских партий в 1917 году. А это означало бы совсем другой ход событий, вероятно, значительно более анархический, что вряд ли привело бы к установлению какой-либо партийной диктатуры, а тем более — тоталитарного режима. Скорее всего, реализовался бы другой вариант распада Российской империи, ведь следствием Первой мировой войны было именно разрушение империй. И независимость Финляндии и Польши была делом, решенным де-факто уже году в 1916-м.

Вряд ли Российская империя или даже Российская республика стала бы исключением из того самого процесса распада империй, который начался после Первой мировой войны. Стоит вспомнить, что Британии пришлось предоставить независимость Ирландии, что Индия двинулась семимильными шагами к своей независимости именно после Первой мировой войны и так далее. И не забывайте, что распад Российской империи начался с началом революции 1917 года. Собственно, сама эта революция в некоторой степени несла отпечаток национально-освободительной борьбы, ведь первым против самодержавия в начале 1917 года в Петрограде восстал лейб-гвардии Волынский полк.

Большевики же тогда были маленькой и почти никому не известной партией (четыре тысячи членов, в основном — в ссылке и эмиграции) и никакого влияния на свержение царизма не имели.

И после прихода к власти правительства Ленина поддержка продолжалась. «Пожалуйста, используйте крупные суммы, поскольку мы крайне заинтересованы в том, чтобы большевики устояли. В вашем распоряжении фонды Ризлера. Если надо — телеграфируйте, сколько еще нужно». (Берлин, 18 мая 1918 года). Фон Кюльман, как всегда, называет вещи своими именами, обращаясь в немецкое Посольство в Москве. Большевики действительно устояли и осенью 1918 года бросили огромные средства из захваченной ими казны Российской империи на революционную пропаганду в Германии с целью разжечь мировую революцию.

Ситуация зеркально повторилась. В Германии в начале ноября 1918 года революция вспыхнула. Свою роль в ее разжигании сыграли деньги, оружие и квалифицированные кадры профессиональных революционеров, доставленные из Москвы. Но местным коммунистам не удалось возглавить эту революцию. Субъективные и, главное, объективные факторы сработали против них. Тоталитарный режим в Германии утвердился только через 15 лет. Но это уже другая тема.

Между тем в демократической Веймарский республике известный социал-демократ Эдуард Бернштейн опубликовал в 1921 году в центральном органе своей партии, газете «Форвертс», статью «Темная история», в которой сообщил, что еще в декабре 1917 года получил утвердительный ответ от «одного компетентного лица» на вопрос, давала ли Германия деньги Ленину.

По его данным, только большевикам было выплачено более 50 миллионов золотых марок. Потом эта сумма была официально названа во время заседания комитета Рейхстага по внешней политике. В ответ на обвинения коммунистической прессы в «клевете» Бернштейн предложил подать на него в суд, после чего кампания немедленно прекратилась.

Но Германии очень нужны были дружеские отношения с советской Россией, следовательно, обсуждение этой темы в печати не возобновлялось.

Один из главных политических противников большевистского вождя Александр Керенский на основании своего расследования дела о кайзеровских миллионах для Ленина сделал вывод: общая сумма денег, полученных большевиками до захвата ими власти и сразу после этого для укрепления власти, составляет 80 миллионов марок золотом (по сегодняшним меркам, следует говорить о сотнях миллионов, если не миллиардах гривен). Собственно, Ульянов-Ленин этого никогда и не скрывал от круга своих партийных коллег: так, в ноябре 1918 года на заседании ВЦИК (большевистского квазипарламента) коммунистический вождь сказал: «Меня часто обвиняют в том, что я нашу революцию сделал на немецкие деньги; я этого не отрицаю, но зато на русские деньги я сделаю такую же революцию в Германии».

И пытался, не жалея десятка миллионов золотых рублей. Но не вышло: немецкие социал-демократы, в отличие от русских, поняли, к чему идет, и вовремя организовали убийство Карла Либкнехта и Розы Люксембург, а потом — разоружение Красной гвардии и физическое уничтожение ее вождей. Другого выхода в той ситуации не было; возможно, если бы Керенский набрался мужества и приказал расстрелять из пушек Смольный вместе со всеми его «красными» обитателями, кайзеровские миллионы не помогли бы.

На этом можно было бы закончить, если бы не информация «Нью-Йорк Таймс» от апреля 1921 года о том, что на счет Ленина в одном из швейцарских банков только в 1920 году поступило 75 миллионов швейцарских же франков. По данным газеты, на счетах Троцкого было 11 миллионов долларов и 90 миллионов франков, на счетах Зиновьева — 80 миллионов франков, на счетах «рыцаря революции» Дзержинского — 80 миллионов, Ганецкого-Фюрстенберга — 60 миллионов франков и 10 миллионов долларов. Ленин в секретной записке от 24.04.1921 к чекистским руководителям Уншлихту и Бокию решительно требовал найти источник утечки информации. Не нашли.

Интересно, эти деньги тоже предусматривалось пустить на мировую революцию? Или речь идет о своеобразном «откате» от политиков и финансистов тех государств, куда «красные кони» волею Ленина и Троцкого не пошли, хоть и могли пойти? Здесь можно лишь строить гипотезы. Потому что до сих пор значительный массив ленинских документов не рассекречен.

… Со времен тех событий прошло более 90 лет. Но революционные романтики всего мира продолжают утверждать, что большевики были высоконравственными и пламенными революционерами, патриотами России и сторонниками свободы Украины. И до сих пор в центре Киева стоит памятник Ленину, на котором написано, что в союзе рабочих русских и украинских свободная Украина возможна, а без такого союза о ней не может быть и речи. И до сих пор к этому памятнику человеку, получавшему деньги от немецких спецслужб, несут цветы на «революционные» праздники. И до сих пор, к сожалению, значительная часть украинского общества не способна осознать той большой разницы между вождями октябрьского переворота и Украинской революции 1917 года, которая заключалась в том, что Украинская революция действительно никем извне не финансировалась.

По прошествии 100 лет со дня Октябрьского переворота 1917 года всплывают интересные подробности о том, с чьей помощью и на какие средства готовилась одна из самых страшных трагедий России.

ВНЕШНИЙ ИНТЕРЕС

РАЗРУШИТЕЛЬНЫЕ ПРОЦЕССЫ

ВОЙНА ПРИШЛА

«ТАЛАНТЫ» И ИХ ПОКЛОННИКИ

ДРУЗЬЯ РЕВОЛЮЦИИ

Очередным верным «другом русских революционеров» стал один из лидеров австрийской социал-демократии Виктор Адлер. Именно к нему в 1902 году направился сбежавший из сибирской ссылки Лев Бронштейн, бросивший на Родине жену с двумя маленькими детьми. Адлер, впоследствии разглядевший в Троцком гениального демагога и провокатора, снабдил гостя из России деньгами и документами, благодаря чему будущий нарком по военным и морским делам РСФСР успешно добрался до Лондона.

Там в это время под фамилией Рихтер жили Ленин и Крупская. Троцкий ведет пропагандистскую деятельность, выступает на собраниях социал-демократических кружков, пишет в «Искру». Спонсорами острого на язык молодого журналиста выступает партийное движение и состоятельные «соратники по борьбе». Год спустя Троцкий-Бронштейн в Париже встречает свою будущую гражданскую жену - уроженку Одессы Наталью Седову, также увлекавшуюся марксизмом.

ДЕНЬГИ НЕ ПАХНУТ

ПЛАН ПАРВУСА

Ключевая роль в плане свержения самодержавия в России отводилась большевикам (хотя окончательное размежевание в РСДРП на большевиков и меньшевиков произошло только весной 1917 года). Парвус призывал «на фоне проигрываемой войны» направить негативные чувства российского народа против царизма. Он также одним из первых предложил поддержать сепаратистские настроения на Украине, заявляя, что образование независимой Украины «можно рассматривать и как освобождение от царского режима, и как решение крестьянского вопроса». План Парвуса стоил 20 миллионов марок, из которых германское правительство в конце 1915 года согласилось ссудить миллион. Какая сумма из этих денег дошла до большевиков, неизвестно, поскольку, как небезосновательно полагали в германской разведке, часть денег была прикарманена Парвусом. Часть этих денег точно дошла до революционной кассы и была израсходована по назначению.

ДВУЛИКИЙ ИЛЬИЧ

Керенский утверждал, что соратникам Ленина из кайзеровской казны поступило в общей сложности 80 миллионов. Средства перечислялись в том числе через «Ниа-банк». Сам Ленин не отрицал, что брал деньги у немцев, но конкретных сумм никогда не называл.

После Октябрьской революции 1917-го финансирование большевиков по разным каналам продолжилось.

Случившееся ровно 95 лет назад, породило слухи о том, что Ильич был немецким шпионом.

Эта поездка, изменившая ход мировой истории, до сих пор вызывает много вопросов. И главный из них: кто помог Ильичу вернуться на родину? Весной 1917 г. Германия воевала с Россией, и забросить в сердце врага горстку большевиков, проповедовавших поражение своего правительства в империалистической войне, было на руку немцам. Но не всё так просто, считает писатель, историк Николай Стариков, автор книг «Хаос и революции - оружие доллара», «1917. Разгадка «русской» революции» и др.

Если бы Ленин был немецким шпионом, он бы сразу стал добиваться возвращения в Петроград через территорию Германии. И, разумеется, сразу получил бы добро. Но дело обстояло иначе. Вспомним: маленькую Швейцарию, где тогда проживал Ильич, окружали Франция, Италия, Германия и Австро-Венгрия, сцепившиеся в смертельной схватке.

Было два варианта её покинуть: через страну - участницу Антанты или через территорию её противников. Ленин изначально выбирает первый. 5 (18) марта (здесь и далее в скобках указана дата по новому стилю. - Ред.) получает от него следующую телеграмму: «Дорогой друг!.. Мечтаем все о поездке… Я бы очень хотел дать Вам поручение в Англии узнать тихонечко и верно, мог ли бы я проехать. Жму руку. Ваш В. У.». Между 2 (15) и 6 (19) марта 1917 года Ленин телеграфирует своему соратнику Ганецкому в Стокгольм, излагая иной план: проехать в Россию под видом… глухонемого шведа. А 6 марта в письме В. А. Карпинскому предлагает: «Возьмите на своё имя бумаги на проезд во Францию и Англию, а я проеду по ним через Англию (и Голландию) в Россию. Я могу одеть парик».

Впервые упоминание Германии как маршрута появляется в телеграмме Ильича Карпинскому 7 (20) марта - на 4-й день поиска вариантов. Но вскоре он признаётся в письме И. Арманд: «Через Германию не выходит». Не странно ли всё это? Владимир Ильич не может договориться с «сообщниками»-немцами о проезде через их территорию и долго изобретает обходные пути: то ли «по-тихому» ехать через Англию, то ли в парике с чужими документами - через Францию, то ли прикинуться глухонемым шведом…

Заговор «союзников»

Я убеждён: если к тому моменту и были некие тайные соглашения между Лениным и германскими властями, то весьма нечёткие. Иначе бы сложностей с его доставкой в Россию не возникло изначально. Не ждали немцы успешного февральского переворота, не ждали вообще никакой революции! Потому что, видимо, никакой революции они не готовили. А кто же готовил февраль 1917-го? Для меня ответ очевиден: западные «союзники» России по Антанте. Это именно их агентура вывела рабочих, а затем и солдат на улицы Петрограда, а английский и французский послы курировали эти события. Всё произошло неожиданно не только для немцев, но и для большевиков. Для со товарищи не были необходимы, «союзные» спецслужбы были способны организовать рабочие волнения и солдатский бунт без их помощи. Но, чтобы довести революционный процесс до конца (т. е. краха России, что позволило бы полностью подчинить её воле атлантических держав), в котёл требовалось подбросить свежие ленинские дрожжи.

Есть все основания полагать, что в марте 1917-го именно «союзная» разведка на сепаратных переговорах с немцами убедила их не препятствовать проезду россиян-большевиков (т. е. представителей вражеской страны, которых по закону военного времени следовало бы арестовать и упечь за решётку до конца войны). И немцы согласились.

Генерал Эрих Людендорф в мемуарах писал: «Отправлением в Россию Ленина наше правительство возложило на себя особую ответственность. С военной точки зрения его проезд через Германию имел своё оправдание: Россия должна была рухнуть в пропасть». Узнав приятную новость, Ленин ликует. «Вы скажете, может быть, что немцы не дадут вагона.

Давайте пари держать, что дадут!» - пишет он 19 марта (1 апреля) . И потом - ей же: «Денег на поездку у нас больше, чем я думал... нам здорово помогли товарищи в Стокгольме». Между двумя посланиями любимой («через Германию не выходит» и «дадут [вагон]») прошло 2 недели, и за это время США, Англия и Германия решили участь России. Необходимые деньги (опосредованно, через тех же немцев и шведов) русским радикалам давали американцы, а англичане обеспечивали невмешательство подконтрольного им Временного правительства. В Стокгольме, куда Ленин и его спутники прибыли после долгого путешествия поездом по Германии, а затем паромом до Швеции, они спокойно получили в русском генконсульстве групповую визу в Россию. Более того, Временное правительство оплатило им даже билеты от Стокгольма домой! На Финляндском вокзале Петрограда 3 (16) апреля революционеров встречал почётный караул. Ленин произнёс речь, которую закончил словами: «Да здравствует социалистическая революция!» Но новая власть России и не подумала его арестовать...

Баксы за пазухой

В те же мартовские дни на родину из США засобирался и другой пламенный революционер - (Бронштейн). Как и Владимир Ильич, Лев Давидович получил от русского консула в Нью-Йорке все документы. 14 (27) марта Троцкий с семьёй отбыл из Нью-Йорка на пароходе «Кристианиафиорд». Правда, по прибытии в Канаду его и нескольких его соратников ненадолго сняли с рейса. Но вскоре разрешили продолжить путь - по просьбе министра иностранных дел Временного . Удивительная просьба? Ничуть, если учесть, что Милюков - личный друг Якоба Шиффа, американского магната, «генспонсора» нескольких русских революций. В ходе ареста, кстати, выяснилось, что Троцкий является гражданином США, путешествующим по британской транзитной визе и визе для въезда в Россию.

А ещё при нём обнаружили 10 тыс. долларов - огромную по тем временам сумму, которую одними гонорарами за газетные статьи он вряд ли бы заработал. Но если это и были деньги на русскую революцию, то лишь их ничтожно малая часть. Основные суммы от американских банкиров поступали на нужные счета проверенных людей. Для Шиффа и других финансистов США это было не в новинку. Они выделяли средства эсерам и социал-демократам в 1905 году, помогали и тем, кто готовил февраль. Теперь настало время оказать помощь самым «отмороженным» революционерам. Кстати, в случае с Троцким эта помощь была почти семейным делом: супруга Льва Давидовича, урождённая Седова, была дочкой богатого банкира Животовского - компаньона банкиров Варбургов, а те, в свою очередь, были компаньонами и родственниками Якоба Шиффа.

Как Ленин и Троцкий отрабатывали деньги, выданные на русскую революцию? Почему огромные богатства Советской страны оказались в руках «мироедов-капиталистов», а четверть её золотого запаса перекочевала на Запад по сомнительному «паровозному» контракту? Об этом - в ближайших номерах «АиФ».

Внешний интерес

Разрушительные процессы

Война пришла

«Таланты» и их поклонники

Друзья революции

Там в это время под фамилией Рихтер жили Ленин и . Троцкий ведет пропагандистскую деятельность, выступает на собраниях социал-демократических кружков, пишет в «Искру». Спонсорами острого на язык молодого журналиста выступает партийное движение и состоятельные «соратники по борьбе». Год спустя Троцкий-Бронштейн в Париже встречает свою будущую гражданскую жену - уроженку Одессы Наталью Седову, также увлекавшуюся марксизмом.