Кто такой Вий?

В традиционной мифологии восточных славян Вий — убивающее взглядом существо из преисподней. Веки и ресницы Вия настолько тяжелы, что он не может их поднять без посторонней помощи (что, видимо, должно говорить о возрасте персонажа). Этимология самого слова предположительно происходит от «вия», «вейка» - на восточнославянских языках означает: «ресница».

Народный образ

Так кто же такой Вий, каково его происхождение, как персонажа фольклора? По мнению некоторых ученых, на образ Вия перешли некоторые черты другого языческого бога Велеса, более темные его стороны. Велес воспринимался у восточных славян как противопоставление Перуну (языческому божеству грозы, небес, войны). Перун обитал на небесах. Велес же связывался с подземным миром, умершими предками (недаром в народе после жатвы оставляли пучок колосков «Велесу на бородку», чтобы задобрить и обрести благосклонность прародителей).

Но Велес — это еще и достаток в доме, благосостояние семьи, он — покровитель скота. Вий же — воплощение только лишь негативных качеств. Кстати, названия и «Вий», и «Велес» — однокоренные и происходят от слов «волосы», «ресницы». А растения в древние времена в народе называли «волосьями Земли». Такие вот аналогии.

В сказках

В русских, белорусских, украинских народных преданиях Вий изображался как волосатый жилистый старик (в некоторых упоминались не волосы, а ветки), веки (брови или ресницы) которого обычно приходилось поднимать с посторонней помощью. В сказке «Иван Быкович», например, упоминается о ведьмином муже, который живет под землей и которому богатыри-помощники поднимают ресницы железными вилами. Образы железных вил, железного пальца, железного лица, очевидно, восходят к более древним временам, когда этот метал был труднодоступен и высоко ценился.

Если чудищу удавалось поднять веки и посмотреть на человека, тот сразу же умирал. Ученые в этой связи допускают родство Вия с народными поверьями о сглазе или дурном глазе (плохого взгляда все портится и начинает гибнуть). Возможно также некоторое соответствие черт существа другому персонажу сказок — Кощею Бессмертному.

Гоголевский Вий

В своей одноименной повести Гоголь раскрывает сей образ, как говорит писатель, - «создание простонародного воображения». В произведении существо приземисто, косолапо. Его руки и ноги подобны переплетенным корням. Вий обладает железным лицом и железным перстом, веками до земли. Он, скорее, не убивает взглядом, а снимает всякое действие оберегов против нечисти. В этом плане можно говорить и о литературной преемственности этого народного образа.

В восточнославянской мифологии персонаж, чей смертоносный взгляд скрыт под огромными веками или ресницами, одно из восточнославянских названий которых связывается с тем же корнем: ср. укр. вiя, вiйка, белорус. вейка «ресница». По русским и… … Энциклопедия мифологии

Я; м. В славянской мифологии: сверхъестественное существо, обладающее смертоносным взглядом, скрытым под огромными веками или ресницами. ● По народным представлениям, Вий грозный старик с бровями и веками до самой земли. Сам по себе он видеть не… … Энциклопедический словарь

В восточнославянской мифологии дух, несущий смерть. Имея огромные глаза с тяжелыми веками, Вий убивает своим взглядом … Большой Энциклопедический словарь

Лицо из малороссийской демонологии; старик с бровями и веками до самой земли; но если поднять его веки и брови, то взор его убивает и разрушает все, что он видит. Предание это обработано Гоголем в «Вие». Словарь иностранных слов, вошедших в… … Словарь иностранных слов русского языка

Сущ., кол во синонимов: 4 вымышленное существо (334) герой (80) ний (2) … Словарь синонимов

Вий - Вий, В ия, предл. п. о В ие (мифол.) … Русский орфографический словарь

вий - я; м. В славянской мифологии: сверхъестественное существо, обладающее смертоносным взглядом, скрытым под огромными веками или ресницами. По народным представлениям, Вий грозный старик с бровями и веками до самой земли. Сам по себе он видеть не… … Словарь многих выражений

ВИЙ - (персонаж одноим. повести Н. В. Гоголя; см. тж ВИЕВ) Ревность, / жены, / слезы... / ну их! – / вспухнут веки / впору Вию. / Я не сам, / а я / ревную / за Советскую Россию. М928 (355); Наследье страшное мещан, Их посещает по ночам Несуществующий,… …

-ВИЙ - см. КИЕВ ВИЙ … Собственное имя в русской поэзии XX века: словарь личных имён

В малорусской демонологии грозный старик с бровями и веками до самой земли; В. не может ничего видеть сам по себе, но если удастся нескольким силачам поднять ему брови и веки железными вилами, тогда ничего не может утаиться перед грозным его… … Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона

Книги

• Вий , Гоголь Николай Васильевич. Подарочное издание повести "Вий", приуроченное к 200-летнему юбилею Н. В. Гоголя позволит читателю погрузиться в мистический мир одного из самых неординарных произведений мировой классики.…
• Вий , Гоголь Николай Васильевич. Особенности религиозного мировоззрения великого русского писателя Н. В. Гоголя и его "мистически одаренный дух" нашли свое отражение в повести" Вий", которая в свое время была неоднозначно…

Е. ДМИТРИЕВА, историк

Всего полтора десятка строк посвятил Н. В. Гоголь в своей повести Вию. Но кто хоть раз в жизни прочел их, уже никогда не забудет столь яркий, необычный, впечатляющий образ. Возможно, одна из причин здесь кроется в особой загадочности, непонятности Вия. Как возник этот образ, откуда появился? Кто он - Вий и что мы знаем о нем?

Сего славяне признавали подземным богом, коего место занимал у древнейших Плутон, царь адский.
М. Д. Чулков. "Абевега русских суеверий"

Обитателей мира мертвых, духов, враждебных всему живому, мертвецов называли в Древней Руси навиями.

Так называемый Збручский идол. Он отражает устройство Вселенной по представлениям древних славян.

Изображение Велеса в Дмитровском соборе XII века (консоль колонны) во Владимире.

Хоровод не просто народный танец, а языческий обряд-заклинание. Народное гуляние. Литография мастерской Ивана Голышева. Мстера. 1871 год.

Святой Власий со стадами скота и святой Спиридоний. Новгородская икона ХVI века.

Следы языческих верований, в частности культа Велеса, прослеживались в народной культуре и фольклоре вплоть до начала XX века. Так, например, трава, кусты, деревья и прочая растительность назывались в народе "волосами земли".

Для начала процитируем Гоголя: "- Приведите Вия! Ступайте за Вием! - раздались слова мертвеца.

И вдруг настала тишина в церкви; послышалось вдали волчье завыванье, и скоро раздались тяжелые шаги, звучавшие по церкви; взглянув искоса, увидел он, что ведут какого-то приземистого, дюжего, косолапого человека. Весь был он в черной земле. Как жилистые, крепкие корни, выдавались его засыпанные землею ноги и руки. Тяжело ступал он, поминутно оступаясь, длинные веки опущены были до самой земли. С ужасом заметил Хома, что лицо на нем железное. Его привели под руки и прямо поставили к тому месту, где стоял Хома.

Подымите мне веки: не вижу! - сказал подземным голосом Вий, - и все сонмище кинулось подымать ему веки.

"Не гляди!" - шепнул какой-то внутренний голос философу. Не вытерпел он и глянул.

Вот он! - закричал Вий и уставил на него железный палец. И все, сколько ни было, кинулись на философа. Бездыханный, грянулся он о землю, и тут же вылетел дух из него от страха".

Трудно найти в произведениях русских классиков персонаж более впечатляющий и загадочный, чем гоголевский Вий. Явно относясь к героям фольклорным и сказочным, он и среди них выделяется своей особой эффектностью и необъяснимой, скрытой мощью. "Вий - есть колоссальное создание простонародного воображения, - писал Николай Васильевич Гоголь в примечании к своей повести. - Таким именем назывался у малороссиян начальник гномов, у которого веки на глазах идут до самой земли. Вся эта повесть есть народное предание. Я не хотел ни в чем изменить его и рассказываю почти в такой же простоте, как слышал". Если учитывать, что в 1835 году, когда была написана повесть, славянская фольклористика как наука еще только зарождалась и о своей собственной мифологии мы знали не больше, чем, например, о китайской, то нет ничего удивительного, что Гоголь не дал более содержательного пояснения относительно "начальника" малороссийских "гномов".

Сегодня мы можем уже без страха взглянуть в глаза Вию и рассказать о нем все то, чего не знал даже его литературный отец.

Итак, кто же такой Вий? Если, по словам Гоголя, он - герой народных преданий, то его образ должен встречаться в произведениях фольклора. Однако сказочного героя с таким именем не существует. Да откуда взялось и само имя - Вий? Обратимся к словарю. В украинском языке имя персонажа малороссийских преданий Вий идет, видимо, от слов "вия", "вийка" - ресница (а "повико" - веко). Ведь самая запоминающаяся и характерная черта Вия - огромные веки, поэтому вполне естественно, что имя его произошло как раз от них.

И хотя ни в украинских, ни в белорусских, ни в русских сказках Вия как такового нет, но достаточно часто встречаются образы, практически полностью совпадающие с гоголевским описанием Вия: приземистый, дюжий, а значит, сильный, покрытый землей, будто достали его черти из подземелья. В сказке про Ивана Быковича, записанной известным собирателем и исследователем славянского фольклора A. Н. Афанасьевым, рассказывается, что после того, как Иван сначала победил на реке Смородине трех многоголовых чудищ, а потом уничтожил их жен, некая ведьма, лишившись теперь своих дочерей и зятьев, утащила Ивана к хозяину подземного царства, своему мужу:

"На тебе, говорит, нашего погубителя!" - И в сказке перед нами предстает тот же Вий, но в подземном царстве, у себя дома:

"Старик лежит на железной кровати, ничего не видит: длинные ресницы и густые брови совсем глаза закрывают. Позвал он двенадцать могучих богатырей и стал им приказывать:

Возьмите-ка вилы железные, подымите мои брови и ресницы черные, я погляжу, что он за птица, что убил моих сыновей".

И у Гоголя, и в сказке, записанной Афанасьевым, не удивительно присутствие железных атрибутов. У гоголевского Вия - железное лицо, железный палец, у сказочного - железная кровать, железные вилы. Железная руда ведь добывается из земли, а значит, владыка подземного царства, Вий, был своего рода хозяином и покровителем земных недр и их богатств. Видимо, поэтому Н. В. Гоголь причисляет его к европейским гномам, хранителям подземных сокровищ. Для древнего человека в пору складывания славянской мифологии железо, прочный металл, трудно добываемый и трудно обрабатываемый, незаменимый в хозяйстве, представлялся величайшей ценностью.

Сказочный герой Афанасьева с его длинными бровями и ресницами полностью соответствует облику Вия. Однако в славянской мифологии для хозяина подземного царства наличие именно длинных бровей или ресниц было, видимо, необязательно. Его отличительная черта - просто длинные волосы, а что это, ресницы, брови или борода, - не суть важно. Можно предположить, что непомерные веки - позднейшее искажение народного предания. Главное не веки, а просто длинные ресницы, волосы. В одной из белорусских сказок описывается "царь Кокоть, борода с локоть, семьдесят аршин железный кнут, из семидесяти воловьих шкур сумка" - образ, аналогичный хозяину подземного царства. Известен также и сказочный старичок "Сам с ноготок, борода с локоток", обладатель непомерной силы и огромного стада быков. В услужении у него находился трехглавый змей, а сам он скрывался от преследовавших его богатырей под землей. Но есть среди белорусских сказок и такая, где Кощею, так же как и Вию, служанка поднимала веки, "по пять пудов каждое". Этот Кощей "как поглядит на кого - так уж тот от него не уйдет, хоть и отпустит - все равно каждый придет к нему обратно".

Значит, оттого нельзя смотреть Вию в глаза, что заберет, утянет к себе в подземелье, в мир мертвых, что, собственно, и произошло с беднягой Хомой в гоголевском "Вие". Наверное, поэтому в христианских апокрифических легендах с Вием отождествлялся святой Касьян, которого в народе считали воплощением високосного года и олицетворением всяких несчастий. Думали, что Касьян, так же как и хозяин подземного царства, живет глубоко под землей, в пещере, куда не проникает дневной свет. Взгляд Касьяна губителен для всего живого и влечет за собой беды, болезни, а то и смерть. Некоторыми чертами Вия наделялся и апокрифический Иуда Искариот, который в наказание за предательство Иисуса Христа якобы потерял зрение из-за чрезмерно разросшихся век.

Так откуда же появился в славянской мифологии и фольклоре столь странный образ Вия? Найти ответ помогают основные признаки нашего персонажа: волосатость, обладание стадами быков и причастность к подземному миру. Эти признаки заставляют вспомнить одного из древнейших и к тому же главных восточнославянских богов времен язычества - Велеса (Волоса). До того как люди научились обрабатывать землю, он покровительствовал охотникам, помогал добывать зверя, что, по мнению многих исследователей, обусловило имя божества. Оно происходит от слова "волос", то есть мех, шкура охотничьей добычи. Велес олицетворял также и духов убитых зверей. Отсюда представление, что божество это связано со смертью, миром мертвых. "Первоначально, в далеком охотничьем прошлом, Велес мог означать духа убитого зверя, духа охотничьей добычи, то есть бога того единственного богатства первобытного охотника, которое олицетворялось тушей побежденного зверя". Так писал о Велесе-Волосе академик Б. А. Рыбаков.

Но прошло время, и неотъемлемой частью хозяйства древних людей стали земледелие и скотоводство. Охота утратила былое значение, Велес же стал покровителем домашнего скота. Вот почему у старичка "Сам с ноготок, борода с локоток" бычьи стада, и всякий, посягнувший на них, рискует испытать на себе дюжую силу хозяина стада. Количество скота в древности - главный показатель богатства семьи. Скот давал человеку практически все необходимое: это и тягловая сила, это и мех, кожа, шерсть для одежды и других хозяйственных нужд, молоко, молочные продукты и мясо для пропитания. Не случайно обычай измерять богатство в "головах" скота дожил до Средневековья. Словом "скот" обозначалась не только собственно скотина, но и все имущество, богатство семьи. Слово "скотолюбие" употреблялось в значении "корыстолюбие", "жадность". Пост финансового чиновника, стоящего между посадником и старостой, назывался "скотник", поскольку "скотница" - это казна (отсюда еще одно значение Велеса как божества: ведающий доходом и богатством).

Не случайно поэтому Велес противопоставлялся Перуну - богу небес, грозы и войны. Ведь богатство, достаток и война, влекущая разорение, несовместимы. Податель гроз Перун обитал на небе, в заоблачном царстве богов. Велес же связывался с подземным миром мертвых, "тем светом". Вплоть до начала XX века сохранялся обычай после жатвы оставлять в поле пучок несжатых колосьев - "Велесу на бородку". Крестьяне надеялись заслужить этим благосклонность покоящихся в земле предков, от которых зависел урожай следующего года. Деревья, кусты, травы назывались в народе "волосами земли". Таким образом, неудивительно, что хозяин подземного царства Велес, чье имя через века оказалось забыто, изображался в виде волосатого старика и получил впоследствии из-за этого имя Вий. (Впрочем, имя Вий по происхождению аналогично имени Велес: и то и другое произошли от слов "волосы", "ресницы".)

С наступлением поры христианства роль покровителя скота Велеса перешла к святому Власию (скорее всего, из-за созвучия имен), день которого приходился на 11 февраля (24-е по новому стилю). Во многих местах России Власьев день отмечали как большой праздник. Например, в Вологодской губернии на празднество съезжались жители соседних волостей, служили торжественный многолюдный молебен, во время которого освящали караваи хлеба. Дома хозяйки скармливали ломти освященного хлеба скоту, надеясь тем самым уберечь его от болезней на весь год. С этого дня на базарах начинались торги скота. К святому Власию обращались с молитвой о сохранности и здоровье скота: "Святой Власий, дай счастья на гладких телушек, на толстых бычков, чтобы со двора шли-играли, а с поля шли-скакали". Иконы святого вешали в коровниках и хлевах для защиты скота от всевозможных несчастий.

А вот функцию Велеса, главенствующего в преисподней, видимо, взял на себя образ Вия - персонажа сугубо отрицательного, "нечистой силы". Иначе говоря, с принятием христианства образ языческого Велеса постепенно разделился на две ипостаси: положительную - святой Власий, покровитель скота и отрицательную - Вий, злобный грозный дух, хозяйничающий в преисподней, олицетворение смерти и могильного мрака, предводитель нечисти.

"Раздался петуший крик. Это был уже второй крик; первый прослышали гномы. Испуганные духи бросились, кто как попало, в окна и двери, чтобы поскорее вылететь, но не тут-то было: так и остались они там, завязнувши в дверях и окнах. Вошедший священник остановился при виде такого посрамленья божьей святыни и не посмел служить панихиду в таком месте. Так навеки и осталась церковь с завязнувшими в дверях и окнах чудовищами, обросла лесом, корнями, бурьяном, диким терновником; и никто не найдет теперь к ней дороги". Так заканчивает свою повесть "Вий" Николай Васильевич Гоголь.

В примечании к своей повести «Вий» Гоголь писал, что он только пересказывает народное предание практически без изменений — «почти в такой же простоте, как слышал». Действительно, сказки с похожим сюжетом хорошо известны в мифологии славянских народов. Но ни в одной из них нет персонажа, подобного гоголевскому Вию. Как нет его и в каких бы то ни было других фольклорных произведениях.

Словно из ниоткуда, лишь на мгновение появляется в повести этот жуткий персонаж и тотчас вновь исчезает в небытие. Этот таинственный демон смерти, которому автор посвятил едва ли не полтора десятка строк повести, выписан столь яркими, выразительными красками, что неизменно привлекает к себе внимание исследователей творчества Гоголя.

Большинство из них считает, что в основу повести, несомненно, положено народное сказание, которое было переосмыслено и обработано автором. Вероятно, Гоголь переделал концовку предания, явив читателям загадочный образ Вия - порождение собственной фантазии. И тем не менее Вий появился не на пустом месте - у него имеются «фольклорные прототипы», некоторые характерные черты которых, видимо, и были использованы Гоголем.

Так, многие исследователи гоголевской повести отмечали сходство этого мистического персонажа, обладающего губительным взглядом, с многочисленными народными поверьями о святом Касьяне. Христианская церковь отмечает день памяти преподобного Иоанна Кассиана Римлянина (V век) 28 февраля по старому стилю, а в високосные годы - 29 февраля. Он известен как талантливый духовный писатель и устроитель монастырей.

В народном сознании существовал иной образ Касьяна, не имеющий ничего общего с каноническим. Он неожиданно превратился из реального человека в некое почти демоническое существо, которое наделяют эпитетами - немилостивый, грозный, злопамятный. Согласно одним поверьям Касьян - падший ангел, предавший Бога. Но после раскаяния он за свое отступничество был закован в цепи и заключен под землю.

Приставленный к нему ангел три года подряд бьет предателя тяжелым молотом по лбу, а на четвертый выпускает на волю, и тогда гибнет все, на что бы он ни глянул. В других рассказах Касьян предстает загадочным и губительным созданием, ресницы его так длинны, что достигают колен, и он из-за них не видит Божьего света, и только 29 февраля поутру, раз в 4 года, он поднимает их и оглядывает мир - на что упадет его взгляд, то погибает.

На Полтавщине Касьяна представляют черным существом, покрытым шерстью, с кожей, подобной коре дуба. Живет он в пещере, засыпанный землей. Его огромные веки 29 февраля поднимает разная нечисть, Касьян оглядывает мир, и тогда болеют люди и животные, случаются мор и неурожай.

Практически во всех легендах о Касьяне подчеркиваются его демоническая сущность и необычайная губительность взгляда как результат связи с дьяволом, что роднит Касьяна с гоголевским Вием. Определенные черты сходства обнаруживаются и при сравнении Вия с языческим Белесом - древним покровителем охотников, который олицетворял еще и духов убитых зверей и ассоциировался с миром мертвых.

Но, вероятно, наиболее важным для Гоголя прототипом Вия стал все же Иуда Искариот, облик которого угадывается за фигурой гоголевского демона при обращении к некоторым апокрифическим текстам. В этих не вошедших в канон сочинениях о внешности Иуды незадолго до его смерти сообщается, что его веки стали огромными, разрослись до невероятных размеров, не позволяя ему видеть, а тело чудовищно распухло и отяжелело. Этот апокрифический облик Иуды (гигантские веки и тяжелое, неповоротливое тело) определил и главные черты Вия. Гоголь, заставляя взглянуть на Вия Хому Брута, пребывающего в душевной лености и не уповающего на Бога, показывает нерадивому бурсаку его евангельского двойника.

Один из самых странных и загадочно-противоречивых персонажей славянского эпоса мог бы остаться на задворках русской фольклористики, если бы не внимание к нему великого писателя Н.В. Гоголя и его повесть «Вий» , впервые опубликованная в сборнике «Миргород» в 1835 г.

В своих комментариях к повести В.А. Воропаев и И.А. Виноградов отмечают: «Согласно исследованию Д. Молдавского, имя подземного духа Вия возникло у Гоголя в результате контаминации имени мифологического властителя преисподней “железного” Ния и украинских слов: “Вирлоокий, пучеглазый” (гоголевский «Лексикон малороссийский»), “вiя” — ресница и “повiко” — веко (см.: Молдавский Д. “Вий” и мифология XVIII в.//Альманах библиофила. Вып. 27. М., 1990. С. 152—154).

Кадр из фильма "Вий"

С именем Вия связано, очевидно, и еще одно слово гоголевского “Лексикона малороссийского”: “Вiко, крышка на диже или на скрыне”. Вспомним “дижу” в “Вечере накануне Ивана Купала” — гуляющую “вприсядку” по хате огромную кадку с тестом — и “скрыню” в “Ночи перед Рождеством” — окованный железом и расписанный яркими цветами сундук, изготавливаемый Вакулой на заказ красавице Оксане...

И в выписке Гоголя из письма матери от 4 июня 1829 г. “О свадьбах малороссиян”, где речь идет о приготовлении свадебного каравая, сказано: “Коровай делают надиже, а по-ихнему на вики (...) содят его без крышки в печь, а вико надевают на дижу”».

Существенное значение для понимания повести имеет также архитектура изображаемого здесь храма — деревянного, «с тремя конусообразными куполами» — «банями». Это традиционный южнорусский тип трехчастной старинной церкви, широко распространенный на Украине и в свое время являвшийся для нее господствующим. В литературе, однако, встречаются упоминания, что трехчастные деревянные храмы на Украине были по преимуществу церквями униатскими.

С этим прямо перекликается одно, давно уже сделанное исследователями наблюдение — что завязнувшие в окнах и дверях церкви гномы «Вия» определенно соотносятся с химерами (см. далее) готических храмов, в частности, горгулий собора Парижской Богоматери. Кстати, носящий «римское» имя главный герой повести — Хома Брут — воспитанник Братского монастыря, бывшего одно время униатским.

Еще одна «католическая» примета в «Вие» проступает в противопоставлении здесь ветхого иконостаса (с потемневшими, «мрачно» глядящими ликами святых) «страшной, сверкающей красоте» ведьмы, гроб которой был поставлен «против самого алтаря».

Можно предположить, что и сам образ мертвой красавицы был навеян Гоголю «католическим» источником — а именно картиной К. Брюллова «Последний день Помпеи» с прекрасной мертвой женщиной на переднем плане, к образу которой Гоголь, обожающий Италию, неоднократно возвращается в своей посвященной картине Брюллова статье с одноименным названием.

Для понимания гоголевского замысла нужно заметить, что слово «гном» Гоголь употребляет в «Книге всякой всячины» в значении «знак»: «Следующими гномами изображают вес аптекарский...»

Помните, как у Гоголя? «Вдруг... среди тишины... он слышит опять отвратительное царапанье, свист, шум и звон в окнах. С робостию зажмурил он глаза и прекратил на время чтение. Не отворяя глаз, он слышал, как вдруг грянуло об пол целое множество, сопровождаемое разными стуками глухими, звонкими, мягкими, визгливыми. Немного приподнял он глаз свой и с поспешностию закрыл опять:ужас!., это были все вчерашние гномы;разница в том, что он увидел между ими множество новых.

Почти насупротив его стояло высокое, которого черный скелет выдвинулся на поверхность и сквозь темные ребра его мелькало желтое тело. В стороне стояло тонкое и длинное, как палка, состоявшее из одних только глаз с ресницами. Далее занимало почти всю стену огромное чудовище и стояло в перепутанных волосах, как будто в лесу. Сквозь сеть волос этих глядели два ужасные глаза.

Со страхом глянул он вверх: над ним держалось в воздухе что-то в виде огромного пузыря с тысячью протянутых из середины клещей и скорпионных жал. Черная земля висела на них клоками. С ужасом потупил он глаза свои в книгу. Гномы подняли шум чешуями отвратительных хвостов своих, когтистыми ногами и визжавшими крыльями, и он слышал только, как они искали его во всех углах. Это выгнало последний остаток хмеля, еще чродивший в голове философа. Он ревностно начал читать свои молитвы.

Он слышал их бешенство при виде невозможности найти его. “Что, если, — подумал он вздрогнув, — вся эта ватага обрушится на меня?.. ”

“За Вием! пойдем за Вием!”— закричало множество странных голосов, и ему казалось, как будто часть гномов удалилась. Однако же он стоял с зажмуренными глазами и не решался взглянуть ни на что. “Вий! Вий!” — зашумели все; волчий вой послышался вдали и едва, едва отделял лаянье собак. Двери с визгом растворились, и Хома слышал только, как всыпались целые толпы. И вдруг настала тишина, как в могиле. Он хотел открыть глаза; но какой-то угрожающий тайный голос говорил ему: “Эй, не гляди!” Он показал усилие... По непостижимому, может быть происшедшему из самого страха, любопытству глаз его нечаянно отворился.

Перед ним стоял какой-то образ человеческий исполинского роста. Веки его были опущены до самой земли. Философ с ужасом заметил, что лицо его было железное, и устремил загоревшиеся глаза свои снова в книгу.

“Подымите мне веки!"— сказал подземным голосом Вий — и все сонмище кинулось подымать ему веки. “Не гляди!”— шепнуло какое-то внутреннее чувство философу. Он не утерпел и глянул: две черные пули глядели прямо на него. Железная рука поднялась и уставила на него свой палец: “Вот он!” — произнес Вий — и всё что ни было, все отвратительные чудища разом бросились на него... бездыханный, он грянулся на землю... Петух пропел уже во второй раз. Первую песню его прослышали гномы. Все скопище поднялось улететь, но не тут-то было: они все остановились и завязнули в окнах, в дверях, в куполе, в углах и остались неподвижно...»

Так кто же такой Вий? Это бог поземного царства. В русской, белоруской и украинской мифологии он считался существом, чей один взгляд мог принести смерть. Его глаза всегда были скрыты под веками, бровями или ресницами. Он был сыном Чернобога и Марены, богини смерти. Служил воеводой в войске Чернобога, а в мирное время был тюремщиком в подземном царстве. У него в руках всегда был огненный бич, которым он наказывал грешников.

В украинских легендах упоминается, что Вий жил в пещере, где не было света, его часто изображали покрытым шерстью (явный намек на снежного человека?). Он выглядел как украинский Касьян, византийский Василиск, волынский чародей «шелудивый Буняка», осетинский великан-воюга и другие.

Известность этому в обшем-то малоизвестному существу, как мы уже сказали, принесла повесть Н.В. Гоголя. Дело в том, что в былинах белорусского Полесья смерть представлялась в образе женщины с большими веками. В летописной легенде XVI в., где описывались последние дни Иуды, уточнялось, что разросшиеся веки совершенно лишили его зрения.

Мацей Стрыйковский в «Хронике польской, литовской и всей Руси» в 1582 г. пишет: «Плутона же, бога пекелъного, которого звали Ныя, почитали вечером, просили у него по смерти лучшего усмирения непогоды».

На Украине есть персонаж Солодивый Бунио, а попросту Шолудивый Боняк (Бодняк), иногда он является в образе «страшного истребителя, взглядом убивающим человека и превращающим в пепел целые города, счастье только то, что этот убийственный взгляд закрывают прильнувшие веки и густые брови».

«Длинные брови до носа» в Сербии, Хорватии и Чехии и Польше были признаком Моры или Зморы, существа, считавшегося воплощением ночного кошмара.

Приехавший к слепому (темному) отцу Святогору погостить Илья Муромец на предложение пожать руку подает слепому великану кусок раскаленного докрасна железа, за что получает похвалу: «Крепка твоя рука, хороший ты богатырек».

Болгарская секта богомилов описывает Дьявола, как превращающего в пепел всех, кто посмеет взглянуть ему в глаза.

В сказке о Василисе Прекрасной, которая жила в услужении у Бабы Яги, говорится о том, что она получила в подарок за труды в одних случаях — горшок (печь-горшок), в других — череп. Когда она вернулась домой, череп-горшок сжег дотла своим магическим взглядом ее мачеху и дочерей мачехи.

Вот далеко не все упоминания о древнейшем божестве под названием «Вий».